Казахстан и исламский мир; № 7-8(54-55)2011 г.

В Казахстане 2011 год будет отмечен еще одним значительным внешнеполитическим событием – председательством нашей республики на 38-м заседании Совета министров иностранных дел государств – членов Организации Исламская конференция (ОИК).

  Эта почетная и в то же время весьма содержательная миссия доверена Казахстану в связи с тем, что он зарекомендовал себя в мировом сообществе стороной беспристрастной, имеющей соответствующий опыт и умение наводить мосты взаимопонимания и сотрудничества. Основные моменты предстоящей работы Казахстана в ОИК, как всегда, четко обозначил Президент Казахстана Нурсултан Назарбаев в интервью телеканалу Euronews, сказав о том, что перед нашей страной стоят две задачи: «Первая – научиться противостоять религиозному фундаментализму как политической идеологии без демонизации ислама как религии. Вторая задача – наладить между западным и мусульманским миром открытый и честный диалог. Председательство Казахстана в Организации Исламская конференция будет служить этим благородным целям».

Но что представляет собой сегодня мусульманский мир? Каким образом мы сведем воедино интересы христианского Запада и мусульманского Востока? Чем это будет полезно для нас самих, коль вызовы, которые стоят перед мусульманским миром, не могут не задеть и нашу страну? На эти вопросы попытались ответить участники дискуссии в клубе «Байтерека»: директор Института экономики и политики при Фонде Первого Президента Казахстана, кандидат исторических наук Султан АКИМБЕК; президент Казахстанского центра гуманитарно-политической конъюнк-туры, доктор политических наук Есенжол АЛИЯРОВ; ректор Исламского университета, первый заместитель Верховного муфтия РК шейх Мухаммад-Хусайн АЛСАБЕКОВ; заведующий отделом философии культуры и религии Института философии и политологии МОН РК, доктор философских наук Анатолий КОСИЧЕНКО; заведующий отделом политологии того же института, доктор философских наук Рустем КАДЫРЖАНОВ и заместитель директора Института востоковедения им. Р. Сулейменова МОН РК, доктор исторических наук Аширбек МУМИНОВ.

Есенжол АЛИЯРОВ: Ислам сегодня исповедуют огромное количество людей – полтора миллиарда населения планеты. И динамика его распространения показывает, что сторонников этой религии становится все больше даже в тех странах, которые традиционно не входили в исламский мир. А что он собой представляет?

В состав ОИК входят 57 стран, среди них и государства светского характера, такие как Турция и Казахстан, и ортодоксальные (теократические), такие как Иран. Есть страны, которые не приемлют друг друга, и диалога, соответственно, между ними нет. Многие мусульманские страны воспринимают ООН как организацию, в большей степени поддерживающую христианский мир. Впрочем, продолжение перечня противоречий, которые существуют в ОИК, можно продолжать. Но это дает Казахстану, как председателю Организации, уникальную возможность сблизить позиции, найти точки соприкосновения и сотрудничества между ООН и ОИК – от этого, как мне представляется, будут зависеть дальнейшие отношения между Западом и Востоком. Думаю, что и наша страна получит от председательства в ОИК немало дивидендов и опыта, сумеет наладить более тесные экономические связи со странами того же арабского мира, что должно повлечь за собой рост инвестиций в нашу экономику.

Султан АКИМБЕК: В ОИК нет консолидированной идеологической позиции, она в этом плане достаточно аморфна. И прийти к какому-то единому политическому решению ОИК не может (весь опыт ее существования практически доказал это), а нам надо будет формулировать какие-то задачи. Кроме того, внутри организации, я согласен с господином Алияровым, существуют очень серьезные противоречия. Они во многом связаны с растущими амбициями Ирана, а также сложными отношениями между этой страной и целым рядом суннитских государств. Казахстан попадает как бы в эпицентр противостояния.

Анатолий КОСИЧЕНКО: Мы начинаем свое председательство в ОИК так же, как и в ОБСЕ. То есть наше население довольно слабо знает о сущности этой Организации. Что касается предстоящего вклада, то в ОИК, конечно, есть проблемы, но, думаю, Казахстану не стоит подробно входить во все из них. Надо очертить круг задач, которые нам объективно по силам, и незамедлительно за них браться.

Аширбек МУМИНОВ: Действительно, об ОИК очень много говорят в последнее время, но мало что о нем знают. Это связано со старой инерцией, когда на Организацию Исламская конференция смотрели как на некое религиозное объединение. Но это, конечно, не так. ОИК – это прежде всего политическая организация.

Чего я жду от 2011 года? У Казахстана сейчас сложился имидж самой влиятельной державы на севере обширного мусульманского мира. Но соответствуем ли мы ему? Мы, востоковеды, посещая мусульманские страны, видим прекрасные музеи, где представлены лучшие образцы исламского культурного наследия. В Казахстане, увы, таких музеев мало. К примеру, я занимаюсь изучением и переводами средневековых рукописей, но у нас нет даже специально оборудованных центров, библиотек с помещениями, где можно было бы хранить памятники письменности. Надеюсь, что год председательства в ОИК в этом смысле не пройдет для нас даром.

Рустем КАДЫРЖАНОВ: Исламский мир на самом деле очень разнородный. Причем, как в культурном, так и в политическом плане. Например, монархии Аравийского полуострова в отличие от европейских конституционных носят абсолютистский характер, там наряду со светским правом действует шариат. Страны Юго-Восточной Азии, где ислам существует параллельно с буддизмом и конфуцианством, а также и постсоветские государства в политическом и культурном планах тоже вносят большое разнообразие в палитру исламского мира. Арабский мир – родина ислама – вообще особая статья. Так что председательство в такой пестрой организации представляется довольно непростым. Нашему дипломатическому корпусу придется немало потрудиться, чтобы предложить этой организации одинаково полезную для всего сообщества повестку дня.

Анатолий КОСИЧЕНКО: Ислам, по идее, должен играть консолидирующую роль во всех сферах жизни. Но поскольку религию очень трудно встроить в современные политические и экономические процессы, на сегодняшний день исламский модернизационный проект никак не продемонстрировал своих возможностей. Думаю, это зависит от той огромной разницы, которая сложилась в уровне социально-экономического развития мусульманских стран. Генеральный секретарь ОИК Экмеледдин Ихсаноглу в своих публичных выступлениях непременно упоминает о том, что около четверти стран, входящих в ОИК, относятся к слаборазвитым. Доход на душу населения здесь составляет примерно 300-400 долларов. Но при этом есть такие страны, где он превышает 15 тысяч долларов. При таких «ножницах» очень трудно выработать какие-то интеграционные идеи. То есть я хотел бы зафиксировать внимание вот на чем: у ислама, несмотря на немалый авторитет в современном мире, не хватает потенциала, чтобы удерживать разнонаправленные, разновекторные государства. Но если бы удалось консолидироваться вокруг религии – это было бы прекрасно, потому что нравственность, положенная в основу общения, сегодня прозвучала бы очень сильно.

Аширбек МУМИНОВ: Здесь надо говорить не о религии, а о цивилизации, на основе которой мусульманским странам нужно объединяться. Как невозможно объединить на основе религии христианский мир, так же невозможно осуществить единое руководство мусульманскими (суннитскими, шиитскими) общинами.

Есенжол АЛИЯРОВ: Главный вопрос, над которым придется поработать, – имидж ислама. Сегодня имя ислама изрядно страдает в силу ряда причин. На Западе о нем сложилось устойчивое мнение как источнике зла в виде терроризма и экстремизма. И это говорится о религии, каноны которой запрещают насилие человека над человеком даже в мыслях.

Мухаммад-Хусайн АЛСАБЕКОВ: Я бываю на многих исламских конференциях, проходящих на планете. Большинство их участников, как правило, понимают, что ислам – это религия мира и созидания.

Аширбек МУМИНОВ: В связи с председательством Казахстана в ОИК в нашей стране усилится влияние как традиционного ислама, так и ислама, проповедуемого иностранными миссионерами. К последним относятся салафиты из Саудовской Аравии, иранские шииты и ваххабиты. Как вы прокомментируете этот момент, уважаемый шейх?

Мухаммад-Хусайн АЛСАБЕКОВ: Да, нежелательное миссионерство в год председательства Казахстана в ОИК будет иметь место. Что делать? Быть осторожными, вести просветительскую работу.

Султан АКИМБЕК: Что бы мы ни говорили, мир ислама объективно находится на подъеме. Если взять во внимание мнение о том, что цивилизации развиваются циклично, то сейчас на Западе идет спад. Конечно, во многом он не связан с религиозной сферой. Падение роли семьи, традиционных ценностей католики считают серьезным вызовом для западноевропейской цивилизации. И не секрет, что в европейских странах ислам сегодня очень популярен. Количество его приверженцев растет не только за счет иммигрантов из арабских стран, Африки и Турции, но и, что достаточно неожиданно, за счет коренных жителей Европы. В ближайшей перспективе их число может вырасти от 20 до 25 процентов. Это повлечет за собой неизбежное изменение и в культурной среде, и в политической сфере. В Англии, например, сейчас очень активно ставится вопрос о праве мусульман на представительство в парламенте.

То же самое можно сказать и о демографии. В 1947 году, в момент появления на карте мира такого государства, как Пакистан, там проживало всего 19 миллионов человек, сейчас – 149 миллионов! И этот рост, во многом связанный с ролью традиционной семьи, будет продолжаться. 

Но если говорить об исламе как цивилизации, то это, безусловно, очень сложная и объемная проблематика. ОИК, как уже я говорил, аморфная организация, потому что внутри нее много разных противоречий. Они стали рождаться с самого начала, хотя сама идея объединения после поражения в войне с Израилем была достаточно популярной в мусульманском сообществе. Поэтому в число стран – членов ОИК входит Организация освобождения Палестины, и именно поэтому, кстати, в ОИК входит Движение моро. Эта организация ведет борьбу на Филиппинах против центрального правительства, представленного преимущественно католиками. Но все равно, когда доходило до конкретных политических решений, ОИК всегда сталкивалась с тем, что прийти к консолидированному мнению практически было невозможно.

Могу привести примеры. В 1991 году, когда Ирак напал на Кувейт, из-за того, что Организация во главе с Иорданией поддержала вторжение Саддама Хусейна, двенадцать арабских стран отказались участвовать в проходившем тогда саммите ОИК. В 1997 году Пакистан, Саудовская Аравия и Объединенные Арабские Эмираты признали движение «Талибан» и той же осенью на саммите в Тегеране пытались провести соответствующую резолюцию, но Иран, у которого были претензии к движению «Талибан», не дал им этой возможности, что вылилось в очень серьезный конфликт. 

Также в ОИК достаточно много финансовых организаций (около 20 – Банк развития, различные агентства), но ее бюджет очень маленький, не сравнимый с бюджетом ОБСЕ, где-то около 14 миллионов долларов. Это говорит о том, что ОИК имеет огромный потенциал, но реального политического веса у нее нет.

Но, тем не менее, вопрос председательства Казахстана в ОИК очень важен. Как и в случае с ОБСЕ, мы нужны тем же Европе и России в этой роли, поскольку у нас в значительной мере присутствует мусульманское и христианское население, поскольку в Казахстане стабильный политический режим и очень внятная внешняя политика на многовекторной основе. Поэтому наша модель взаимодействия между мирами ислама и христианства – это один из главных трендов в ближайшей перспективе. Казахстан имеет моральное право на то, чтобы сформулировать для ОИК, условно говоря, новую платформу.

Рустем КАДЫРЖАНОВ: На вопрос, может ли Казахстан использовать консолидирующую роль ислама, честно говоря, довольно трудно ответить. В ОИК входят страны (арабские, Иран и Пакистан), где религия определяет почти всю повседневную жизнь, является основой политической, экономической и социальной сфер. Но есть страны, где ислам, являясь важной частью жизни общества, тем не менее не играет большой роли. Это Турция или Малайзия. Есть исламские страны, где роль религии еще ниже. Такое наблюдается в постсоветских республиках. В Таджикистане и Узбекистане, например, есть понятие «повседневный ислам», но он не определяет политическую и правовую систему государств.

Второй момент: если в Европе политика делается исключительно государством, оно является единственным субъектом политики, то в исламском мире есть еще и негосударственная политическая сила, имеющая глобальный характер. Я имею в виду движение «Аль-Каида» и другие организации. Помните, как по-разному исламские страны отреагировали на 11 сентября 2001 года – от открытого осуждения до молчаливой поддержки.

При этом надо уточнить: большинство исламских государств терроризм не поддерживает, но негосударственные организации, такие как «Аль-Каида» и «Хезболла» проводят мобилизацию населения. Обращаясь к нему со своими идеями, они выступают от имени ислама. Их антизападная риторика, призывающая бороться с Западом при помощи терроризма, вызывает позитивную реакцию среди довольно большой части населения.

Аширбек МУМИНОВ: Если Папа Римский обозначает в проповеди какую-то тему, то во всех церквях будут петь в унисон, а в исламе и иудаизме такого не будет никогда. Президент той или иной страны может, к примеру, выступить с какой-то декларацией, но его не поддержат сограждане.

Возьмем и такой пример. Допустим, в Саудовской Аравии тоже испытывают большие трудности с исламистскими организациями внутри страны. Против правительства, в частности, выступают крайние ваххабитские группировки.

Разные силы по-разному относятся к истокам священной религии. Но одно дело, когда с каким-то заявлением выступает государство, а другое – действующие внутри страны различные авторитеты, которые имеют право обращаться к тем же принципиальным основам – Корану и традициям и выводить оттуда решения – например, о джихаде, о шахидстве. И всегда найдутся причины, чтобы немалое количество людей пошло за ними. Одна из них – в мусульманских странах получают за аналогичную работу зарплату в разы меньше, чем в западных странах. Таких людей очень легко вовлечь в организации левого толка. Вообще тут о религии можно не упоминать, поскольку пошла уже чистая политика. Религия здесь выступает всего лишь как внешняя форма.

Анатолий КОСИЧЕНКО: Если мы обратимся к трудам российских исламоведов, например, А.А. Игнатенко, то они показывают, из каких зерен произрастает религиозно мотивированный терроризм. Не надо быть наивными, мир развивается не всегда чисто объективно. Определенные силы направляют его развитие. Вот в интересах этих сил специально формируется общественное мнение и какие-то стереотипы. Отдельные европейские страны, проводя социологические исследования, получают довольно интересные цифры. Скажем, 60-70 процентов населения той или иной страны опасаются ислама. Но мы же знаем: как будет поставлен вопрос, таким будет и ответ. Такого рода социологические исследования – это еще не объективное доказательство агрессивности ислама. Это представление об исламе специально возбуждается и подогревается в качестве линии раскола между христианским и исламским мирами. Да, от отношений двух этих миров многое зависит, но надо понимать, что та же Европа, как уже говорилось, теряет христианский потенциал, и там заметно нарастает  ислам, в Германии – 250 тысяч, в Италии – 150 тысяч. Как религия, ислам притягателен своей целостностью, сохранением нравственных основ в семье и в поведении. А когда в обществе идет всеобщее разложение, человек желает прикоснуться к каким-то фундаментальным ценностям.

Сегодня диалог ислама и христианства становится одной из ведущих идеологических тем. Сами верующие, члены этих конфессий, склонны к позитивному разрешению всех существующих между ними споров, но, образно говоря, «дизайнеры» и «архитекторы» современного мира строят его совершенно иначе, им нужны постоянные линии напряженности. Это сознательная и крупная геополитика и геостратегия.

Аширбек МУМИНОВ: Добавьте еще: бытует мнение, что поскольку в мусульманских странах много денег и как только в Казахстане откроют Исламский банк, они потекут сюда рекой. Но, как уже было сказано, большинство стран мусульманского мира относятся к беднейшим. Даже в тех странах, которые богаты нефтью и газом, большинство населения не имеет к ним доступа.

Деньги в Казахстан не потекут рекой еще и потому, что у Исламского банка есть определенные требования к кредитованию. Формально кредиты беспроцентные, а фактически процент на них гораздо выше, чем в других банках: при получении прибыли половину надо отдать банку. В общем, благоденствовать на арабских, или исламских, деньгах не получится однозначно.

А есть ли такое понятие, как исламская экономика?.. Однозначно – нет. В мире есть единственная экономика, которую мы называем рыночной, арабы подчиняются ее законам, точно так же, как и весь остальной мир. То есть они ничего нового к западной экономической модели не прибавили, они просто следуют ее законам. Какие-то особые исламские понятия появляются только тогда, когда речь заходит о распределении уже заработанных денег: например, такой вид налога, как закят (пожертвование бедным) и прочая благотворительность.

Есенжол АЛИЯРОВ: Либералы конца советской эпохи нам методично внушали: как только рухнет система, и мы перейдем к рыночной экономике, с Запада польются инвестиции. А ведь, по логике, ни одно нормальное государство не будет создавать себе конкурентов. Поэтому, как мне кажется, не это станет главным пунктом в повестке дня казахстанского председательства в ОИК.«Байтерек»: Тогда что же? Министр иностранных дел нашей страны Канат Саудабаев в своем выступлении на 37-й встрече СМИД в Душанбе призвал, чтобы исламские государства более активно решали существующие в исламском мире проблемы. Насколько реальный вклад могло бы внести мусульманское сообщество в решение таких сложных проблем, как «афганский узел», ситуация вокруг Ирана, да, наконец, то же самое пиратство в прибрежных водах Сомали (тоже мусульманская страна)?

Есенжол АЛИЯРОВ: Пока не будет доброй воли тех государств, которые сегодня заинтересованы в существовании всех этих «узлов», исламский мир будет пассивен.

Аширбек МУМИНОВ: У нынешнего председателя ОИК, то есть у Казахстана, сложился положительный имидж. Когда такие крупные страны, как Россия или США, выступают с инициативами, то их принимают в штыки. Когда же это исходит из уст Казахстана, то к ним прислушиваются. Очень важно это уважение не потерять. И хотя, например, у арабов есть поговорка, суть которой – не существует иной неразрешимой проблемы, кроме палестинской, я верю, что казахстанскому руководству и нашей дипломатии удастся предложить не только содержательную повестку дня для 38-го Совета министров иностранных дел ОИК, но и многое из этой повестки на деле выполнить.

Султан АКИМБЕК: Нам нужно избегать вовлечения в жесткие, не решаемые десятилетиями вопросы. Но есть одна тема, которую можно однозначно считать нашей, она и на саммите ОБСЕ в Астане была одной из главных – урегулирование конфликта в Афганистане. Она беспроигрышная, потому что эта проблема имеет отношение и к соседним с Афганистаном странам, и к Европе. 

Еще одна очень острая проблема, которая встанет в текущем году, – это иранская ядерная программа. Она касается не только Израиля или США, но и всех арабских стран Персидского залива. Суть вопроса состоит не в том, что Иран будет иметь свою ядерную бомбу. Уже сейчас он старается перехватить инициативу при решении палестинской проблемы. И если Саудовская Аравия, Иордания и другие страны связаны определенными договоренностями с исламское присутствие. Во Франции, например, 300 тысяч коренных французов приняли Западом, Израилем и США, то у Ирана таких ограничений нет. Если он сможет перехватить инициативу, то за последние полторы тысячи лет это будет первый случай, когда шиитское государство берет на себя такую ответственность. Этот вопрос для нас крайне сложный. Хотя, с другой стороны, афганская проблематика нас на него все равно выведет, так как Иран с Афганистаном чрезвычайно плотно завязан.

Аширбек МУМИНОВ: Председательство в ОИК дает нам шанс восстановить старые, существовавшие со времен средневековья отношения с мусульманским миром. С вхождением в XVIII веке Казахстана в состав России эти связи сошли почти на нет, но теперь пришла пора их восстанавливать. На мой взгляд, это должно плодотворно повлиять на общую ситуацию в Казахстане. Особенно в области науки.

Мухаммад-Хусейн АЛСАБЕКОВ: С мнением нашей страны, безусловно, будут считаться. Думаю, наше председательство принесет пользу всему миру.

Рустем КАДЫРЖАНОВ: Подозреваю, что не все будет гладко в период нашего председательства в ОИК. Несколько лет назад на саммите Организации в столице Малайзии премьер-министр Махатхир Мохамад, открывая форум, выступил с резкими антисемитскими высказываниями. На Западе, да и во всем мире, это вызвало весьма негативную реакцию. Или ситуация в СУАР, где в 2009 году прошли выступления уйгуров. Как вести себя в такой ситуации Казахстану, коль он имеет тесные отношения с официальным Китаем? Исламские страны имеют не только друзей, у них есть и враги, что нельзя сбрасывать со счетов.

Аширбек МУМИНОВ: Почему же? Я был недавно в Узбекистане и узнал, что «Нормы приличия» Кашифи (XV век) перевели на узбекский язык. Вообще, гуманизм и этика имеют очень сильный потенциал в исламе, но некоторые политики делают акцент только на выгодные им направления.

Султан АКИМБЕК: Действительно, проводится очень мало имиджевой работы для пропаганды ислама. Что касается ОИК, то это все-таки политическая организация, где все общаются на уровне политического руководства.

Аширбек МУМИНОВ: Главный наш интерес – создание позитивного имиджа страны в глазах огромного мусульманского мира. Что касается нашей духовности, то здесь тоже можно с пользой поработать. То есть обращать больше внимания на духовный потенциал, на этические учения, на деятельность казахских лидеров традиционного ислама. С целью улучшения имиджа было бы очень полезно, если бы Духовное управление мусульман Казахстана организовало конференцию, посвященную кому-то из великих казахских улемов (улем – мусульманский богослов и законовед). Например, Хусам ад-дину ас-Сыгнаки, жившему в XIV веке в бассейне средней Сырдарьи. Он первым написал комментарий к знаменитому каноническому труду «ал-Хидайа» Бурхан ад-дина ал-Маргинани. Ас-Сыгнаки очень уважают в мусульманских странах Ближнего Востока, особенно в Турции, Египте. Подняв этого человека, мы могли бы заявить заодно и о себе. 

Рустем КАДЫРЖАНОВ: Мне кажется, председательство – дополнительный стимул расширять и углублять связи как на государственном, так и на общественном уровне. От нас этого ждут. В 2003 году проводился Всемирный философский конгресс в Стамбуле, где мы, представители Казахстана, посетили научно-исследовательский институт ОИК (ИРСИКА), который в то время возглавлял господин Э. Ихсаноглу. Он был очень заинтересован, чтобы такой же конгресс прошел и в Казахстане.

Аширбек МУМИНОВ: Такая конференция состоялась в 2007 году с участием Президента Назарбаева – «Исламская цивилизация в Центральной Азии». На ней анализировались и обсуждались исторические и современные аспекты. В конференции приняли участие Генеральный секретарь Организации Исламская конференция Экмеледдин Ихсаноглу, 86 представителей из 21 страны мира. Материалы конференции будут изданы в этом году на базе ИРСИКА и переданы Казахстану во время его председательствования в ОИК.

Анатолий КОСИЧЕНКО: Мы 75 лет были оторваны от мира ислама, сейчас идет непростой процесс притирки (между исламским миром начала ХХ века и века XXI – огромная разница по многим показателям). Поэтому, если этот процесс будет проходить в умеренном политическом режиме, председательство Казахстана в ОИК станет огромным плюсом для Казахстана. Все равно этот путь надо пройти. Другой вопрос – как? Можно быстро, а можно – фундаментально и основательно. Поэтому мы, Казахстан и Организация, выстраивая отношения, узнаём сейчас друг друга как бы заново. И с учетом того, что мы находимся на стыке между Европой и Азией, между мусульманским миром и христианским, для нас это очень удобный со всех точек зрения вариант.